Я тяжело переношу те откровенья, когда несчастье бьет ключом в ночи. И не возможны слова все те отчаянья, которые скрывают нашу жизнь. Ища побеги сорванных столетий и миллионы рваных ран, я отыскал свой океан безбрежный среди разбитых, ржавых рам.
Я не готов пойти назло столетьям и выдрать клок из лет, что прожил я. И не способен отличить лже-правду от лжи и прочих скучных драм.
Я не готов погибнуть от руки поэта и от руки неведомых причин; мне хочется, что бы в углу столетий стояла боль отчаяных морщин.
Я не пойму в чем правда обещаний, а где погибель мутных ран и загнивает глиняной эстрадой Джон Мильтон и Фан-фан Тюльпан.
Порой даем мы сами обещанья, которых избегаем много лет. И кажется, что сизой мордой в нас наконец проявится поэт. Не стоит верить узким призракам надежды и черным, жирным зебрам без конца. Я подошел, я отыскал усладу, убив в ночи последнего гонца.
Он мчался скоро в поисках кощунства, пытаясь донести ту весть, что полнит погребы влюбленных и тема вести - это лесть.
Мы льстим себе o том, что мы прекрасны, что очарованы мы вечно лишь собой, когда внутри таких прекрасных лишь тучи комаров и гной.
Иной мне скажет, - хватит, блядь, скулеж и скуку разводить. - Увы сейчас совсем не этот случай и эта правда раны бередит.
И чист листок, свеча горит красиво, танцуем мы раскованно во тьме и лишь порой в кромешной тьме промелькнет твое блестящее колье.
А вот и утро. Боли страхи. Все навалилось, как уж не крути, прощай моя прекрасная принцесса, - прочтешь ты. - Я уже в пути.
Мой пароход умчится незаметно, попутным ветром обдуваем весь и пропадет на веки в то мгновенье вся гордость и вся наша спесь.
За сим позвольте удалиться в далекий путь я ухожу. Но перед этим я хочу проститься, ибо недомолвок я не терплю.
Пока.
Витя, 15 декабря 2005г, Афины, Греция.
Ачередной Опусс.
Re: Ачередной Опусс.
