ПАСЬЯНС> в переводе с французского означает «терпение». Шарль де Голль очень любил пасьянсы и всегда был терпеливым. За раскладыванием карт его застала даже смерть… Жаль, он так и не успел узнать, сошлись карты в нужный рисунок или нет.
Жанна д’Арк с усами
1890-е ГОДЫ, Лилль. Когда малыш начинал рыдать, отец подходил к нему и говорил: «Разве генералы плачут, сынок?» И маленький Шарль замолкал…
Де Голль всегда знал, что станет военным. И не просто военным, а генералом. Один из пяти детей преподавателя философии и истории Анри де Голля, Шарль с раннего детства воспитывал себя сам. Например, научился говорить и читать слова задом наперёд, что во французской грамматике весьма непросто. Силу воли маленький Шарль вырабатывал в себе так: не садился обедать, не выучив всех уроков. А если сам считал, что задание сделано недостаточно хорошо, лишал себя десерта.
В семье к таким методам самовоспитания ребёнка относились спокойно. Родители, ревностные католики и «тоскующие монархисты», привили Шарлю чувство патриотизма и трепет перед национальной героиней Жанной д’Арк. Тем более что семья де Голлей имела пусть и дальнее, но отношение к великой француженке: один из предков Шарля участвовал в походе Жанны. Даже став взрослым, де Голль часто хвалился этим фактом, в ответ на что острослов Уинстон Черчилль не преминул дать заносчивому французу прозвище «Жанна д’Арк с усами».
Де Голль испытывал трепет перед национальной героиней Жанной д’АркЗа всю жизнь у де Голля накопилась целая россыпь прозвищ: тот же Черчилль называл его «капризной невестой», подчинённые — «полковником Мотором», друзья по училищу — «спаржей» за высокий рост, худощавость и вечное недовольство чем бы то ни было.
Однако Шарль вовсе не был сухарём: и ему оказались доступны нежные чувства и душевный трепет. В юности под псевдонимом Шарль де Люгаль он написал любовную новеллу «Залайна». А в детстве, победив в стихотворном конкурсе, из двух возможных призов — деньги или возможность публиковаться — Шарль выбрал последнее. Жажда славы уже тогда жила в нём…
Черчилль прозвал Де Голля Жанной д’Арк с усамиОн всегда стремился быть первым. Это удавалось далеко не всегда, но в одном с Шарлем было трудно поспорить: каждый день на построении, когда капрал выкрикивал: «Равняйсь!», де Голль был единственным, кто не поворачивал головы — все равнялись на него. Равнение на де Голля! — чем не цель жизни?
И однажды на этого человека пришлось равняться всей стране. Сам он, не отличаясь особенной скромностью, говорил: «У Франции бывали тяжёлые времена, но всегда приходило спасение, ибо у Франции были Жанна д’Арк, Людовик XIV, Клемансо и Шарль де Голль».
12 лет в изгнании
СПАСАТЬ родину пришлось, находясь от неё за тысячи километров. Вторая мировая война вынудила тех, кто пытался отстоять независимость Франции, бежать из неё. В Лондоне де Голль участвовал во французском Сопротивлении. И хотя Черчилль порой кричал генералу в лицо: «Вы — не Франция, я не признаю вас Францией!», другой Франции у него под рукой не было. Приходилось мириться с авторитарным де Голлем. А тот вёл себя в Великобритании не как гость, а как полноправный хозяин положения: диктовал союзникам условия и возмущался, если с ним не считались.
Он не видел других проблем, кроме одной — сделать свою страну великой державой. И ему это удалось. Но народ не долго любит своих спасителей…
Сразу по окончании войны Франция перестала нуждаться в де Голле. То, что раньше называли «волевым правлением», стали называть «тиранией», а «сильную руку» — «железным сапогом». Де Голлю претила сама мысль о том, что страна, которой он помог выбраться из военного кризиса, которую, по сути, он построил для себя, станет многопартийной республикой. И он решил покинуть правительство раньше, чем ему предложили уйти.
Человеку, всю войну находившемуся на острие политики, пришлось провести в добровольном изгнании 12 лет. Он раскладывал пасьянсы и ждал, пока снова станет нужным своей Франции. А рядом с ним ждала она…
«Он или никто!»
«Если бы не было Ивонн, не было бы нашего президента!» — сказала экономка Елисейского дворца. ИВОНН Вандру была дочерью кондитера. С молодым офицером, уже успевшим получить орден Почетного легиона в Первой мировой войне, она познакомилась в салоне общих друзей. Последовало непременное приглашение на бал. Но, увы, капитан де Голль в танцах был не столь силён, как в военной науке. Ивонн пришлось довольствоваться беседой, которая, впрочем, увлекла её настолько, что через некоторое время она объявила родителям: «Он или никто!»
О своём решении никогда не выходить за военного Ивонн, как настоящая женщина и настоящая француженка, благополучно забыла. А на тридцатилетие подарила жениху тридцать собственноручно испечённых пирожных. На каждом была кремом выведена буква, а уложенные в ряд пирожные-буквы стали признанием в любви.
Взяв фамилию де Голль, Ивонн приняла на себя и все трудности, выпадавшие на долю Шарля. Вместе они страдали, когда узнали, что дочь Анна, родившаяся в 1928 году, неизлечимо больна синдромом Дауна, вместе через 20 лет оплакивали её смерть… Суровый генерал, от чьего окрика съёживались даже маститые политики, будет вырываться с манёвров домой всего на одну ночь, чтобы увидеть дочь и спеть ей колыбельную собственного сочинения.
Во время Второй мировой войны Ивонн, не задав ни одного вопроса, собрала детей и перебралась к мужу в Лондон, где тот пытался спасти страну, ведя переговоры одновременно с Черчиллем, Рузвельтом и Сталиным.
После войны от их любимого имения Буассери, которое Шарль построил специально для жены, остались одни развалины. «Восстанавливать!» — решительно сказала Ивонн, и уже через несколько месяцев Буассери засияло. Не зря же она была женой Шарля де Голля. Кое-чему она у него научилась.
Лучше всего об этой женщине высказалась экономка Елисейского дворца, где де Голли поселились, когда Шарль стал президентом: «Если бы не Ивонн, не было бы нашего президента!»
«Де Голля — в архив!»
В 1958 ГОДУ в Северной Африке, которая долгое время принадлежала Франции, назрел политический кризис. Как оказалось, справиться с ним мог только генерал де Голль. Никого не интересовало, как он это сделает, но все знали — если за дело берётся Шарль, проблема будет решена.
Алжир, где вспыхнуло восстание, был освобожден, как и некоторые другие колонии. Несмотря на то, что территорий у Франции стало меньше, страна словно избавилась от ненужного балласта и смогла задышать полной грудью. А де Голль стал сначала премьер-министром, а затем и президентом Французской Республики.
Ни один президент не переживал столько покушений за свою жизнь, как Шарль де Голль. Их было больше 30! И каждый раз этому «удачливому чёрту» удавалось выбираться невредимым. Самое громкое покушение состоялось в августе 1962 года. Автомобиль, в котором генерал ехал с женой, обстреляли 15 автоматчиков. Как супругам удалось при этом выжить — загадка.
Но де Голль был возмущён не столько самим фактом покушения (к ним он уже привык и считал неизбежной частью президентства), сколько тем, что главарь банды, подполковник французской армии Бастьен-Тьери, промахнулся! Отставной офицер его армии не умел стрелять! Де Голль лично подписал ему смертный приговор…
Всё было спокойно, а президент не мог жить без кризисов. И он начал сам их создавать, чего французский народ ему уже не простил. В 1968 году на улицу вышли люди с плакатами: «Де Голля — в архив!»
Он и вправду сдавал: на восьмом десятке стало слабеть зрение. Принимая однажды премьера Конго аббата Фюльбера Юлу, одетого в сутану, де Голль обратился к нему: «Мадам…».
Из политики он ушёл сам. Но без неё не смог прожить и года. Де Голль умер, не дожив всего пару недель до своего восьмидесятилетия, 8 ноября 1970 года. Смерть застала его раскладывающим пасьянс. Карты так и остались лежать в беспорядке, но пасьянс жизни де Голля сошёлся…
Евгения ГОРДИЕНКО
Фото Fotobank.com/Sipa Press, Fotobank.com/REX, Gamma/East News
Шарль де Голль. Жизнь как пасьянс
