|
Moderator
Join Date: 04 2002
Location: Yerevan, Armenia
Age: 43
Posts: 2,636
Rep Power: 5
|
Я завел себе женщину
Я завел себе женщину
Сначала она приходила. В гости. Потом просто приходила. Потом как-то поздно засиделась и з аночевала. А потом и вовсе не ушла. Осталась. В доме появились цветочки и вазочки. Я уже не мог курить на кухне, потому что азалия от табачного дыма скорбно складывала листики и
роняла лепестки. А чтобы увидеть свое лицо во время утреннего бритья, мне приходилось ото двигать в сторону бутылочки и флакончики, заполонившие некогда чистую полочку перед зер калом. Вот тут-то неожиданности и начались.
Неожиданность первая.
Презервативы она не признавала. "Я с ним ничего не чувствую". Таблеток опасалась. "Ты что? Это ж гормональное!" Оставался старый библейский способ. Но беспокоиться о нем должен был я. Я старался. Но ей всегда не хватало пятнадцати секунд.
Вторая неожиданность возникала регулярно примерно раз в неделю. Я никогда не мог быть уверен, кто встретит меня в дверях: блондинка, шатенка, рыжая или красная. За неделю я с трудом привыкал к новой масти (чего не сделаешь ради любимой), но именно тогда моя милая решала, что и этот цвет ей не к лицу. Какого цвета она была раньше, когда только приходила в гости, я уже не помню.
Неожиданность третья.
Она не понимала, зачем в доме плита. И действительно, зачем? Для ее завтрака достаточно электрочайника. Похудев на три кило, я купил ей кулинарную книгу, но о на споткнулась на фразе "изжарить курицу до полуготовности", поскольку никак не могла оп ределить, когда же наступит эта половина. Курица сгорела. Я съел на ужин три листика салата с обезжиренным кефиром и на следующий день в "Детском мире" купил "Мою первую поварен ную книгу" для девочек младшего школьного возраста. Вечером на ужин было подано картофе льное пюре. С комками. Тогда я с надеждой полез в холодильник в надежде найти что-нибудь в кусненькое, завалявшееся с холостых времен. По лицу моей милой я понял, что она готова дать мне пинка. Ради мира в семье пришлось лечь спать голодным. Я стал мечтать, чтобы на прила вках магазинов появились пакеты с надписью: "Еда мужская. 10 кг". Купил - пару дней сыт...
Неожиданность четвертая.
Про стирку она вспоминала только тогда, когда я утром перед важ ной встречей обнаруживал, что все рубашки давно в баке для грязного белья. К неудовольств ию шефа приходилось прятать грязный воротничок под свитером с глухим воротом. Покупка стиральной машины-автомата не помогла. Пришлось считать носки и рубашки и предупреждать, когда их запасы подходили к ко нцу.
Неожиданность пятая.
Любой насморк сваливал ее в постель как минимум на пять дней. От несанкционированного прикосновения возникала гематома на две недели. Подвернутая нога требовала подавать машину к подъезду. Обязательная ежемесячная болезнь растекалась по в ремени и пространству: первую неделю болела поясница, вторую - грудь, третью - голова, а че твертую - низ живота. Литература по ароматерапии и траволечению скупалась в ассортименте, уступающем только астрологии. Ее стоматолог поменял "девятку" на "Пассат", а гинеколог соб ралась рожать второго ребенка.
Неожиданность шестая.
Она умела и любила разговаривать. М ое участие в этом процессе не требовалось. Хватало ритуального "Доброе утро, дорогая", и я мог быть свободен на день. А если мне не удавалось вечером вставить "Иди ко мне", то и на н очь тоже.
Неожиданность седьмая.
Звука собственного голоса ей было недостаточно.
На кухне пело радио "Ультра", в комнате бубнил телевизор, а в спальне - магнитофон. И все э то было музыкальным фоном к двухчасовому разговору по телефону с подругой, во время кот орого мое счастье мигрировало по квартире с трубкой радиотелефона в руках. И не дай бог
было переключить канал! Выяснялось, что именно эту рекламу "Тампакса" разработал муж ее подруги, служивший в рекламном агентстве, и поэтому именно ее она должна еще раз посмотр еть, чтобы сказать ей свое мнение. И вообще она заглатывала телевидение целиком. Попытка сменить программу хотя бы на время рекламы вызывала у нее головокружение и мигрень не короче трех дней.
Неожиданность восьмая.
Моя любимая распространялась по квартире со скоростью наводнения. Любая свободная плоск ость на уровне глаз и выше заставлялась статуэтками и подсвечниками, любой стол и подоко нник украшался вазочками и салфетками. Мои книги испуганно забились по дальним углам. Лю бой стул и кресло завешивались халатами и колготками. Сесть так, чтобы тут же не подскочить от крика "Помнёшь! Я только погладила!" мне удавалось только в единственное кресло перед телевизором. И то лишь потому, что я его ревностно охранял. А стул на кухне пришлось замен ить табуреткой, чтобы на спинке ничего не висело. На нее можно было спокойно сесть, согнав кота, которого она подобрала на улице на третий день нашей совместной жизни.
Неожиданность девятая.
Она свято блюла заветы Ленина: "Социализм - это учет". И пусть соци ализм кончился, учет и контроль были постоянны. Почему ты приехал с работы на восемь минут позже обычного? Кто тебе сейчас звонил? Кому ты сейчас звонил? Куда делись те пятьдесят р ублей, которые я тебе дала позавчера на обед? А что было на первое? А вчера
ты сказал, что рассольник... Где ты обедал?
Неожиданность десятая.
Она оказалась способна часами лежать в ванной.
Пустой холодильник и заржавевший от безделья пылесос этому не мешали.
Фирма "Проктер и Гэмбл" вычеркнула нас из списка потенциальных покупателей "Комета". Зато по потреблению пен, гелей, шампуней,кондиционеров, бальзамов, кремов и косметических сливок наша квартира с появлением моей милой легко обогнала небольшую европейскую страну вроде Словении.
Неожиданность одиннадцатая.
Она постоянно таскала у меня бритвенные станки. Да, она тоже брила волосы, причем в таких местах, где это не пришло бы в голову ни одному нормальному человеку. Да и занимало у нее
не десять минут, как у меня утром, а два часа, два станка и пузырек специального крема, на к оторый хватало денег всегда. Между сеансами бритья волосы отрастали и кололись.
Неожиданность двенадцатая.
У нее в памяти жило специально устройство, привязывавшее каждый день календаря к каком у-нибудь событию, по ее мнению знаменательному. Запомнить день ангела у шурина ее школьной
подруги, который жил с ними в одном дворе, я не мог никогда. Хорошо хоть, не менялся ее собственный день рождения. Впрочем, в отличие от
года, поэтому я каждый раз попадал впросак.
Неожиданность тринадцатая.
Она даже не пыталась планировать наш бюджет. Просто ежемесячно собирала все деньги в ку чку и тратила их по своему усмотрению. Две недели мы объезжали магазины косметики и трикотажа, а оставшиеся две недели питались картофельным пюре.
Неожиданность четырнадцатая.
Через восемь часов после моего признания
в любви наступала амнезия, еще через восемь - депрессия, еще через восемь - истерика. Мне требовалось напоминать ей об этом не реже раза
в день. Тогда наступала краткая неустойчивая ремиссия.
Неожиданность пятнадцатая.
Ее в школе не научили цифрам. "Приду в два" могло
означать диапазон от полпервого до четырех. Тысяча рублей легко оборачивалась полутора, а одно пирожное - не меньше, чем тремя.
Неожиданность шестнадцатая.
Словам ее тоже научили не всем. Она называла плоскогубцы щипчиками, вантуз - "этой штукой", путала право и лево, а попытка объяснить по телефону, что сломалось в телевизоре,
вызвала у приемщицы ателье легкий сердечный приступ. Неожиданность последняя. Как прави ло, мы понимали друг друга. Этот парадокс я объяснить не могу.
|
