Несколько миниатюр, все написанны еще летом. Было такое, жаль, что прошло...
================================================
Борьба
епископ Савва Агрипинович Меленкин и архимандрит Степан Авдотьевич Севостьянов били друг-друга по лицу кулаками. это была привычная в их епархии техника ведения торжественных разговоров после трех литров водки, кадушки капусты да бочонка соленых огурчиков. высокочтимый и добропорядочный Савва Агрипинович был моложе и явно бил мордаси качественней, чем благопочтимый и многоуважаемый в уезде Степан Авдотьевич; однако Степан Авдотьевич не хотел сдаваться и, поступив отнюдь не благородно, резким и быстрым ударом ноги сделал запрещенный удар в пах бедному, но сохранявшему достоинство Савве Агрипиновичу... Савва Агрипинович от боли сжался в кулак и из последних сил, нанес сокрушительный удар между глаз Степану Авдотьевичу и скриком: “Еб твою мать!”, повалился как мешок с картошкой на пыльную землю; Степану Авдотьевичу тоже было отнюдь нелегко…
мимо шел раввин Рабинович; увидев происходящее он сказал лишь одно:
- да, не легко вам живется, русским…
да, прав был он – не легко жить русским в наше тяжелое время...
Теракт
Герцогиня Флор, сидя в плетеном кресле-качалке, попивала из чашечки китайского фарфора ароматный кофе. Герцог Флор, сидел невдалеке за роялем и хуячил по клавишам медленную мелодию. Их прелестная девственная дочь Каролина сидела радом с маман на белом кожаном диване, подогнув под себя свои очаровательные босые ноги, с чудесными ступнями и прелестными пальчиками. На ней было одета, в тон дивана, коротенькое белое платье, которое отнюдь не скрывало ее чудесную фигуру. Мерно постукивали на стене антикварные часы - все в позолоте.
- Прекратите, папенька, - капризным голосом сказала Каролина! - У меня и так сегодня голова болит, - сказав, она поправила чудесные кудри на чудесной головке и всем своим видом стала показывать, как ей ужасно плохо.
Однако герцог продолжал хуячить по клавишам рояля все громче и громче. Все дело не в том, что целью его жизни было нагадить единственной дочери. Отнюдь, он наоборот мечтал доставить ей всяческое удовольствие (не стоит понимать приврано). Просто он был глухой. Пять лет назад у него за спиной взорвалась бомба, подложенная арабом-террористом - в результате чего он загремел на два месяца в больницу и оглох, наверное, уж на всю жизнь.
Вдали поливал из шланга (я подразумевал именно шланг, а не что-то другое!) деревья русский садовник Корнеплюй Михей родом из села Тмутороканья. Его выгнали из села за поругание над младыми девственницами (для дальнейшего ознакомления отсылаю вас на
http://acid.land.am/cgi/ubb/ultimate...=32;t=000094). Итак день, казалось, был чудесным. Капельки переливались всеми цветами радуги свисая с травинок и лепестков розы, которая в изобилии росла вокруг. Вдруг к дому подъехам фургон, из него выскочил человек и побежал прочь. Раздался взрыв.
То что было герцогом, оказалось размазанно по роялю, то, что было Каролиной – на диване. Останки герцогини Флор так и не были найдены. Вот так семья стала жертвой террористического акта... а ведь день начинался так красиво...
Д’Аламберу не везет
в соавторстве с Губерманом
Д’Аламбер вышел на улицу. Ему хронически не везло. И вот, опять кирпич на голову. Д’Аламбер сплюнул. Д’Аламбер сел на свой велосипед – кирпич торчал из головы. Кирпич был ослепительно кирпичного цвета, от него пахло кирпичной печкой и, по всем параматрам он смахивал на кирпич. Д’Аламбер закурил сигарету без фильтра – на большее, к сожалению, не хватало, мундштук он давно заложил в ломбарде, а деньги пропил…кстати, уже третий день подряд горели трубы – опохмелиться было не на что. На самом деле человеку не везло.
- Блин, - только и мог сказать он.
Лагранжу же катастрофичеки везло. Он с первого раза попал кирпичом по Д’Аламберу. Он закурил дорогие сигареты с ментолом, выпил глоточек самого дорогого пива. Fatum скажете ВЫ. У Лагранжа не было высшего образования, зато был шофер: сила есть – ума не надо, как говорится в пословице. Итак цензурный сюжет (вкратце), так как все что будет дальше будет нецензурно.
- Дай пососать, - сказал он сиськам жены Д’Аламбера. – ЕбанаРот!!!
Д’Аламбер подглядывал из - за окна – ему явно катастрофичеки не везло.
Асталависта, бейби...
в соавторстве с Губерманом
Овцебык жевал трава. Тосико Сан трахало свой жена Ебида Пота. Ебиде Поти было за сорок…световых лет. Она пользовались духами с ароматом магнолии. Их Сын – Хуйнаны Гершкович – Робеспьер – Махмед Оглы, в память о жертвах глистной инвазии, курил фимиам. В воздухе чувствовался запах весны. Ебида Пота стонала, но больше было похоже на стонало. Инопланетяне приземлились прямо ей на лобок.
- Привет лунатикам, - закричала она. (мы долго думали над окончанием этой фразы, были варианты: а) …она в экстазическом оргазме. б) … она в оргазмическом экстазе ц) …она кончив д) …она кончив в оргазмическом экстазе. если у Вас есть соображения по этому поводу сообщите об этом).
- ЕбанаРот, - невзначай, но хором воскликнули инопланетяне, облитые малофьей Тосико Сана.
Еврей по нациаональности, футболист в душе, араб по родителям, живущий в Японии и француз по положению, только и промолвил:
- ТвоюМать! Надо же сколько ****опроушин залупоблядских, - короткий выстрел блястера оборвал его речь и, как вы сами догадываетесь, недолгую жизнь…
Тяжелая, многострадальная, вся в зазубринах, с тату в виде Гитлера (Хайль) туша, с оглушительным шелестом и сопровождаемая ошеломляющими аплодисментами Ебиды Поты и охуительным свистом Тосико Сана и залпами из 77 – мм ракетной межконтинентальной гаубицы, рухнула на заляпаный прошлогодне-вязкой, сегодняшне-свежей, откровенно-белой, драматически-банальной, пузыристо-несочетаемо-прозрачной спермой шершавый пол.
Местный доктор философских и технических наук Розенблюм Жаркевич осмотрел тело и нашел неопровержимые свидетельства неуемного потребления алкоголя. Странно проговорила Ебида Пота. На сем и порешим. До новых встреч.
Тело нашли утром. Из кармана торчал членский билет Армянской Асоциации Похуизма за подписью самого Бляо Дуна.
Серия миниатюр
